Как постройка «национальной интернет-магистрали» отразится на ВВП страны? По каким параметрам Украина отстает от Беларуси, Казахстана и Монголии? Что нужно сделать, чтобы покрыть всю страну сетями 4G и 5G? Почему виртуальная реальность пока годится только для рекламы и дискотек? LifeGid и «Сегодня» узнали обо всем этом у исполнительного менеджера по продуктам и решениям Huawei по региону Центральная Азия и Кавказ Дмитрия Полпуденко, поймав его между конференцией и самолетом.

Интервью нам Дмитрий Полпуденко давал буквально на ходу — в фойе гостиницы

Топ-менеджер Huawei: «В самой глухой деревне Китая у бабушки есть смартфон, куда можно отправить платеж»

— Поговорим про мобильный интернет. Что происходит в мире и, в частности, в Китае?

— Самая большая новость — появление стандарта и первых опытно-коммерческих сетей пятого поколения — 5G. В 2015-м я поехал в центр обучения в Китай. Тогда там работала только сеть третьего поколения, но скорость давала 28 Мбит/сек. В 2017 году в том же городе была только сеть 4G.

Всего за год только одним китайским оператором было построено 700 тысяч базовых станций! Для сравнения, в Украине количество базовых станций у трех крупнейших сотовых операторов — около 50 тысяч. Даже с поправкой на большую разницу в размере населения, плотность базовых станций в Китае выше.

Что еще стоит почитать?

В Китае покрытие мобильными широкополосными сетями — государственная стратегическая задача, которая неуклонно исполняется. И результаты не заставляют себя ждать.

Все туристы пишут одно и то же: в самой глухой деревне Китая, на улице, работает сеть сотового оператора. А у бабушки, продающей какой-то товар, есть смартфон с WeChat (популярный мессенджер. — Ред.), куда можно отправить платеж.

Также торговцы на улице могут просто показать QR-коды AliPay для безналичного расчета через смартфон. Представьте, как это стимулирует рост экономики, когда оплата товаров и услуг возможна буквально везде в стране!

Расширение охвата сервисами мобильной связи является важной частью цифровой трансформации экономики. По оценкам экспертов нашей компании, затраты на цифровую трансформацию в 2019 году составят более $ 1,7 трлн, при объеме цифровой экономики в том же периоде более $ 35 трлн.

Эффект для страны от широкополосного интернета

— И что это даст?

- Согласно исследованию Всемирного банка, увеличение в стране проникновения широкополосного доступа (ШПД) на 10% приводит к росту ВВП на целых 1,38%. На мой взгляд, этот закон работает и в Украине.

— Как работает?

- Я заметил интересную тенденцию. По данным сайта countryeconomy.com, в 2015 году ВВП Украины был $ 91 млрд. В 2016 — $ 93 млрд, в 2017 — $ 112 млрд, в 2018-м ожидается $ 119 млрд. За это же время мы наблюдаем в Украине рост проникновения широкополосного доступа, в первую очередь мобильного.

Понятно, что вклад в прирост ВВП был не только со стороны операторов, построивших сети третьего поколения. Многое этому способствовало. Но, смею предположить, что это правильный вектор, который можно предлагать государству как стратегическую цель развития.

Что читают с этим материалом сегодня?

Я работаю во всех постсоветских государствах, за исключением России, — Беларусь, Украина, Грузия, Азербайджан, вся Центральная Азия. Во многих из этих стран препятствием является цена на услуги. В Украине же сложилась парадоксальная ситуация: сервис мобильного ШПД здесь — один из наиболее доступных в регионе.

По данным отчета Международного союза электросвязи (МСЭ) Measuring the Information Society Report за 2017 год, стоимость 1 ГБ трафика — 0,9% подушевого располагемого дохода в Украине. При том, что комфортный уровень трат на услуги связи и ШПД, согласно рекомендациям того же МСЭ, — 5% дохода.

То есть покупательная способность населения Украины не является фактором, ограничивающим распространение ШПД. А проникновение ШПД-сервисов, тем не менее, маленькое.

Тот же отчет оценивает проникновение ШПД-сервисов количеством подписок мобильного и фиксированного ШПД на сотню жителей. В 2015 году в Украине мобильным широкополосным доступом пользовалось семь человек из ста, в 2016-м — девять, в 2017-м — 22 человека. В росте количества подписок мобильного ШПД прослеживается влияние сетей третьего поколения (3G), которые были развернуты в Украине в 2015—2017 годах. Но при этом в Казахстане и Беларуси тот же показатель — 79 и 70 человек на сотню жителей соответственно.

Украине можно и нужно добиться таких же результатов. Потенциал развития мобильного ШПД в Украине огромен. По идее, проникновение должно быть близким к 100%, но этого не происходит.

Интернет-рецепт для Украины

— Что нужно сделать, чтобы Украине догнать Беларусь и Казахстан?

— Много факторов влияет на это, но мне видятся основными три направления движения.

  1. Улучшение работы сетей 3G в городах, где они уже развернуты,
  2. быстрое развертывание сетей 4G по всей стране, частотные лицензии на которые были приобретены операторами в конце прошлого — начале этого года,
  3. ликвидация цифрового неравенства между крупными городами и удаленными регионами.

Если пользоваться расчетами Всемирного банка, то при достижении уровня Беларуси и Казахстана, Украина получит ((79 или 70) — 22)/10% * 1.38% = 6.7 — 7.7% рост ВВП только от проникновения широкополосного доступа в интернет!

Если мы говорим, что ВВП в 2018 году будет около $ 120 млрд, то от роста сетей связи мы можем ожидать, что этот вклад в национальную экономику составит $ 7.95-$ 9.44 миллиарда (!), по консервативным оценкам.

Мы наблюдаем парадоксальную ситуацию на рынке. У людей есть телефоны, которые поддерживают сети стандарта 3G/4G, но они значительную часть времени находятся либо вне покрытия этих сетей, либо там, где их качество и емкость не всегда бывает на высоте. То есть сервис голосовых звонков и смс работает, а выход в Интернет — нет, либо он очень медленный. Причина — в недостаточной плотности базовых станций с поддержкой мобильного ШПД, а также в силе затухания радио сигнала.

  • Сети 2G (звонки и смс, медленный Интернет) работают в диапазоне 900 МГц и 1800 МГц.
  • 3G (звонки и смс, выход в Интернет на скорости до 42 Мбит/сек в пике) работают в диапазоне 2100 МГц.
  • 4G (высокоскоростной доступ в Интернете на скоростях свыше 75 Мбит/сек) работают в Украине в диапазонах 1800 МГц и 2600 МГц.

Украина тут строго следует европейскому регламенту. Но за радость использования широкополосного сигнала приходится платить. Дело в том, что сигнал в диапазоне 1800 МГц будет в 4 раза слабее сигнала в диапазоне 900 МГц, на одинаковом удалении от передатчика и при одинаковой выходной мощности. Можете посчитать, насколько сильнее будет затухание сигнала в диапазоне 2100 МГц и 2600 МГц, по сравнению с сигналом 900 МГц.

Исторически сети мобильной связи строились в диапазоне 900 МГц. Значит там, где у нас есть сплошное покрытие базовыми станциями диапазона 900 МГЦ, нам потребуется, в среднем, 4 дополнительных базовых станции, работающих в более высоких диапазонах, чтобы создать сопоставимое с диапазоном 900 МГЦ покрытие.

Сейчас таких темпов строительства у операторов не наблюдается, станции 3G и 4G запускаются на той же площадке, где уже работает сеть 900 МГц. В итоге — сплошное покрытие и высокое качество мобильного ШПД найти в любой точке зоны действия сети удается не всегда.

GSM в Украине охватывает 99% населения, ШПД «дотягивается» только до 60 — 75% населения (официальная статистика операторов), а по факту — и того меньше.

И тут я бы хотел отметить работу Нацикомиссии по госрегулированию в сфере связи и информатизации (НКРСИ). Во-первых, благодаря ее работе Украина стремительно сокращает отставание от других государств в запуске сетей 4G. Во-вторых, НКРСИ начала проводить серьезную работу по расчистке, дефрагментации и перераспределению между операторами диапазона частот 900 МГц, что позволит запустить в нем сети 3G. В-третьих, Кабмин недавно утвердил перечень мер по улучшению качества работы сетей мобильной связи, представленные НКРСИ.

Как исправить историю

— Что именно они расчищают в диапазоне 900 МГц?

- В свое время этот диапазон по-разному распределялся в разных областях. В итоге родилась «чересполосица» узких участков спектра, принадлежащих разным сотовым операторам. Диапазон «порезан» так сильно, что вывести в эфир широкополосный сигнал 3G трем крупнейшим компаниям мобильной связи не представляется возможным.

Вот эту ситуацию совместно с операторами и пытается исправить НКРСИ. Это очень важно. Результаты скажутся очень позитивно на уровне проникновения ШПД. И можно только приветствовать, что украинские власти осознают важность этого. Когда в диапазоне 900 МГц будет наведен порядок, у операторов охват сетей 3G сравняется с покрытием сетей GSM сейчас.

Топ-менеджер Huawei

«Во многих странах препятствием для широкополосного доступа является цена, но не в Украине»

Что читают сейчас на LifeGid?

«Прокладка оптоволокна по ЛЭП — быстрый способ развития удаленных регионов»

— Жители сел будут благодарны, особенно те, которым приходится платить за коммунальные услуги в райцентрах за десятки километров от жилья.

- Не только жители сел, но и вся экономика страны. Ведь одним ШПД дело не ограничится.

В доставке интернет-сервиса участвует целая цепочка. В 2015 году Asian Development Bank выпустил отчет «Как раскрыть потенциал широкополосного сервиса в Центральной Азии, Южной Азии, на Кавказе и в других регионах». Там показано, что эта цепочка включает в себя

  • транзит Интернет-трафика через территорию страны,
  • присоединение страны к крупным магистральным потокам трафика,
  • точки обмена трафиком,
  • дата-центры,
  • национальную магистральную сеть ШПД,
  • и только в последнюю очередь — городские и сельские сети доступа, которые включают в себя фиксированные подключения ШПД домохозяйств и мобильные сотовые сети.

С транзитом в Украине все в порядке. Страна географически соединяет Европу и Азию. Поэтому огромное количество транзитного трафика между этими частями света идут через оптоволоконные трассы Украины. С точками обмена трафика и дата-центрами все очень неплохо.

По подключенности к мировому Интернету Украина — в топ-3 стран всего региона. Скорость подключения Украины в сеть мирового Интернета — почти 2 ТБ в секунду. И Украина соединяется с мировым Интернетом не только по суше. По дну Черного моря между Одессой и Стамбулом проложен магистральный подводный оптоволоконный кабель.

— Напоминает газотранспортную систему…

- Да-да, аналогия уместна, учитывая, что в следующем десятилетии данные становятся новой нефтью. Именно поэтому, я считаю, что это очень умная ставка тех правительств, которые, наряду со строительством железной и автомобильных дорог, вкладываются в расширение инфраструктуры ШПД.

— Наряду с гиперлупом, конечно.

— Знаете, мне интересно наблюдать всегда за реакцией Китая на инновации. Самый длинный участок гиперлупа в мире появится в КНР в следующем году. При том, что там уже построены высокоскоростные железные дороги.

Кто-то известный в Китае сказал, что эти дороги сделали для единства страны больше, чем изобретение иероглифов.

Но мы подходим к тому, что основой национальной экономики становится магистральная сеть широкополосного доступа. Что это такое? Это фиксированное оптоволоконное соединение высокой производительности, которое охватывает крупные города, от которых строятся местные сети доступа. Т. е. сети, непосредственно подключающие городскую или сельской администрацию, больницу, школу, детсад, домохозяйство, базовую станцию сотового оператора. Вот кровеносная система новой экономики следующего десятилетия.

В Украине построена очень неплохая магистральная сеть ШПД. Протяженность более 100 тысяч км. Пропускная способность — свыше 1 ТБ в секунду. И что в итоге?

Из основных слагающих факторов успеха проникновения ШПД у нас есть почти все: транзитные потоки Интернет-трафика, точки обмена и дата-центры, национальная магистральная сеть ШПД, — все это в очень неплохом состоянии. Чего не скажешь про последний участок — сеть доступа. Она на текущий момент — бутылочное горлышко распространения ШПД в Украине.

После реализации плана перераспределения частотного диапазона 900 МГц охват сети 3G сравняется с охватом сети GSM, проникновение мобильного ШПД существенно расширится, особенно в регионах, удаленных от крупных городов, что будет способствовать сокращению цифрового неравенства. Но из-за отставания сети доступа могут возникнуть сложности как со скоростью этого доступа, так и с наличием адекватного покрытия сотовых операторов, причем как в городе, так и в удаленных областях.

Отвлечемся:

Опыт Казахстана

— Насколько это выгодно самим операторам? И что произойдет с обычными голосовыми звонками?

- Сдвиг парадигмы, что в первую очередь — доступ в Интернет, а уже потом звонки, — уже произошел. Операторы перестроились. В других странах постсоветского пространства есть примеры, где оператор продает только услугу доступа в Интернет в определенном объеме, а голосовая связь идет бесплатным приложением.

Голос тоже видоизменяется и будет играть важную роль после того, как перейдет на технологию доставки звонков с помощью сетей 4G/LTE — Voice-over-LTE (VoLTE). Существенную долю трафик, который будут генерировать абоненты в мобильных сетях, составит видео, для чего потребуется расширение емкости операторских сетей.

И тут задача распадается на две подзадачи: модернизация сетей доступа в крупных городах, увеличение там количества базовых станций, а также модернизация и строительство сетей доступа в удаленных регионах, также с увеличением количества базовых станций.

В удаленных регионах перспективным выглядит сотрудничество компаний, которые строят линии связи, с компаниями, которые обеспечивают энергоснабжение.

«Прокладка оптоволоконного кабеля по линиям электропередач — это один из самых быстрых и эффективных способов развития удаленных регионов, когда требуются высокие скорости доступа в Интернет. Но рентабельность этого под вопросом. И тут правительство может сыграть роль катализатора процесса»,

— топ-менеджер Huawei Дмитрий Полпуденко.

— А подобное где-то реализовано?

- Да, прецедентов много. Казахстан принял национальную программу ИКТ-развития. Новый президент Узбекистана высказал полную поддержку операторам мобильной связи, призвав их обеспечивать покрытие в удаленных региональных территориях.

При этом государственный монополист — «Узбектелеком» — обеспечит всю нужную фиксированную инфраструктуру. То есть, все населенные пункты обеспечены оптоволокном, а уже от этих точек операторы смогут улучшить покрытие мобильного сервиса.

Интернет в степях Монголии

— Что делать с медными проводами? Наверное, дорого заменить их оптоволокном.

- Знаете, проекты модернизации операторов с огромной медной инфраструктурой идут очень успешно за счет продажи высвобождающейся меди. А оптоволокно — это стекло, украсть его и сдать в цветмет большого смысла нет.

Кроме того, и медные кабели можно переиспользовать; есть ряд технологий, позволяющих на медных кабелях в хорошем состоянии обеспечить ШПД со скоростью до 1 Гбит/сек. То есть, вот она, рабочая стратегия.

Быстро развернуть мобильный доступ на 900 МГц, тут все хорошо. Расширить сети доступа, чтобы достичь максимально возможного проникновения оптоволокна. А это простимулирует операторов строить покрытие в удаленных регионах и расширит охват населения мобильным ШПД, потянет за собой развитие фиксированного доступа в каждое домохозяйство.

— Такая себе спираль, одно тянет другое вверх…

- Да. Сейчас в Украине профессиональное сообщество вместе с представителями власти активно обсуждают возможность реализации такой стратегии. Мы проводим собственные оценки такого рода программ.

По очень предварительным и неофициальным оценкам, программа строительства и модернизации сетей доступа потребует затрат около $ 2,4 млрд, при ожидании экономического эффекта от роста проникновения ШПД в $ 7,95 — 9,44 млрд.

Таких бюджетов у операторов, конечно, нет. Но их могут принести разные формы частно-государственного партнерства: частично затраты покрывает бюджет, частично фонд, куда отчисляют компании отрасли, и частично — частные инвесторы. К примеру, Монголия уже прошла по этому пути…

— Погодите, в Монголии интернет лучше, чем в Украине?

- А вы зайдите на сайт Международного союза электросвязи, там есть карты магистральных линий связи и посмотрите на Монголию. Там построена очень большая и разветвленная магистральная сеть доступа. Это при том, что 90% территории — пустыня и горы. При населении в 3 млн человек, протяженность оптоволоконных линий там — 35 600 км.

Строительство такой сети дало серьезный толчок к развитию мобильных ШПД-сетей там. При заинтересованности сторон, задача может быть решена и в Украине. А рост экономики — цель достойная. Что может быть лучше обустройства собственного дома?

— Вы говорите, что у нас низкие цены. Но строительство начнется — и они явно начнут расти.

- Чем хороши эти технологии, они более эффективно обеспечивают передачу увеличенного объема информации. Я допускаю, что траты на связь будут расти, но исключительно по причине роста потребления услуг.

С учетом роскошных опций на безлимитный трафик видеосервисов вроде YouTube и соцсетей, проблем с нехваткой лимитов на связь не будет, а география их использования — вырастет, качество услуг — повысится.

«В одном секторе базовой станции может стоять 50 тысяч датчиков: свет, тепло, вибрация»

Пригодится:

«Страны с высоким индексом инвестиций в интернет и коммуникации легче переносят кризис»

— Хорошо, регионы обсудили, что делать с городами? Как внедрять 4G полноценно?

- Нужно обеспечить операторам доступ к городской инфраструктуре. Другого способа дать скорость и емкость, кроме как увеличить плотность базовых станций в городах, нет. Места на крышах и высотных зданиях уже заняты. В целом, в городах есть покрытие, но качество не всегда бывает хорошим.

Значит, нужно строить базовые станции ниже уровня крыш. Тут придет на помощь городская инфраструктура — опоры освещения, контактная сеть электротранспорта и аналогичные места, где можно разместить небольшие маломощные передатчики. В торговых центрах и жилых домах нужно устанавливать их внутри помещения.

И вот с этим в настоящий момент операторы испытывают затруднения. Они давно обращают внимание на эту проблему, правительство подключилось. Будем надеяться, доступ операторов связи к городской инфраструктуре будет обеспечен на недискриминационной основе, с прозрачными требованиями со стороны владельцев инфраструктуры. Это ключевая проблема в настоящий момент для обеспечения украинцев качественным мобильным доступом в Интернет в городских условиях.

— Городская инфраструктура Украины часто аварийная…

- Знаете, тут ШПД тоже может помочь. Мы говорили о пользовательском интернете, а есть еще промышленный. Современные сети связи умеют поддерживать работу интернета вещей (Internet of Things, IoT — Ред.), в одном секторе базовой станции — а их обычно три — может находиться до 50 тысяч датчиков IoT.

Это контроль в реальном времени за расходом тепла, электричества, газа, воды и многого другого. Контроль состояния инфраструктуры в реальном времени — тоже один из самых распространенных сервисов.

Например, если дом в аварийном состоянии, сигнал датчика контроля деформации здания мгновенно сообщит о наступлении аварийного состояния. Все жители дома получают смс-уведомление. Это помогает спасти жизнь.

Рост проникновения ШПД-сервисов в Украине поможет пополнить бюджет страны и найти средства на обновление базовой инфраструктуры.

Потенциал промышленного интернета огромен. Скажем, все лифты в Киеве могут быть оборудованы датчиками износа элементов конструкции, что обеспечит их ремонт и замену за счет ранней диагностики, еще до того, как кто-то застрянет в кабине.

Может возникнуть бизнес, который обеспечит обслуживание лифтов и сможет впервые предложить гарантию качества сервиса, что никто не застрянет. Интересно? Для меня, к примеру, как для жителя многоквартирного дома, где живет моя семья — очень. Таким образом, с развитием Интернета вещей у компаний появится возможность продавать сервис, а не продукт.

Интернет вещей — контроль каждой дрели

— Экономика подписки.

- Именно. К примеру, в Германии предложен сервис поставки ручного электроинструмента на стройку, который гарантирует его работоспособность. То есть ни дрель, ни шуруповерт у строителей не выйдут из строя и не сорвут график стройки. Это становится возможным благодаря тому, что в инструмент интегрируется датчик, сообщающий о состоянии инструмента, а сеть оператора, действующая в зоне строительства, может обеспечить соединение с этим датчиком.

Еще один пример. Компания ABB, которая делает промышленных роботов для сборочных конвейеров, получила огромный контракт с европейским автогигантом Peugeot — Citroen, гарантировав непрерывность работы сборочного конвейера. Ремонтники находятся в Стокгольме, сборочные предприятия в Румынии. Благодаря удаленному мониторингу состояния роботов на сборочном конвейере, сотрудники могут предсказать его поломку за неделю до того, когда робот выйдет из строя. Тем самым предотвращается остановка конвейера, простой которого вызовет убытки в размере стоимости простоя всего завода. А это несопоставимо выше, чем наценка за сервис контроля.

Еще пример пользы распространения Интернета вещей. Скажем, существуют конфликты между поставщиками молочной продукции и магазинами. Магазин утверждает, что им поставили просроченную продукцию, а поставщики уверяют, что были нарушены условия хранения. Датчики Интернета вещей позволят понять, соблюдались ли условия хранения с момента упаковки до продажи.

Сценариев бесконечное количество. Самые распространенные — это умный город, умное производство и умный дом.

Развитие ШПД-сервиса стимулирует инновации. Появляются компании, которые предлагают новые сервисы. А мы знаем примеры целых стран, которые живут на инновациях, как Израиль, который зовет себя «нацией инноваций». Там огромное количество стартапов, которые снабжают идеями весь мир. Страны с высоким индексом инвестиций в ИКТ легче переносят экономические кризисы, потому что инфраструктура позволяет легче перераспределить освобождающиеся человеческие и другие ресурсы.

В Huawei есть своя методика оценки прогресса стран по пути цифровой трансформации. Называется она Global Connectivity Index (GCI), результаты которой публикуются ежегодно. В этом году этот обзор охватил 79 стран, включая Украину — впервые.

Он оценивает обеспеченность страны инфраструктурой ШПД, как фундамента цифровой трансформации, инфраструктурой центров обработки данных, как распространены облачные сервисы и обработка Больших данных, насколько велико распространение Интернета вещей. И в этом году впервые мы оцениваем проникновение Искусственного интеллекта.

Во всем мире мы наблюдаем рост этого показателя и так называемый эффект Матфея, где страны-лидеры этого развития, за счет накопления преимуществ своего положения, реализуют дополнительные выгоды, недоступные странам, находящимся на этапе перехода к цифровой трансформации.

По этой классификации Украина находится в группе стран переходного этапа. Это еще не группа лидеров, но уже и далеко не группа «новичков», что нельзя не приветствовать.

Не пропустите:

«Искусственный интеллект за 21 день выяснил, что традиционные стратегии игры в го… неоптимальны»

— Расскажите об Искусственном интеллекте. Какие перспективы, когда у нас будет Джарвис Тони Старка (вымышленный персонаж, искусственный интеллект-дворецкий)?

- Знаковым событием в области ИИ стали разработки Google, который создал сначала AlphaGo, а потом сделал DeepMind. AlphaGo обыграл чемпиона мира по го. В игре го количество возможных комбинаций превышает число атомов во Вселенной и поэтому обсчитать все возможные варианты, как в шахматах, нереально. Нужно творчески мыслить.

А потом в нее начал играть DeepMind, причем обучил он себя этой игре сам, играя сам с собой 21 день. В итоге DeepMind обыграл AlphaGo.

И выяснился любопытный факт. Школе го в Китае уже 2500 лет. Стратегии игры, которым был обучен чемпион, были созданы в рамках этой школы. И вот появляется DeepMind, который за 21 день выясняет, что традиционные стратегии игры в го… неоптимальны. DeepMind построил пространство всех возможных стратегий и менее чем за месяц нашел более эффективную, чем та, что преподавалась в школах го в Китае в течение 2500 лет! Поэтому ИИ — это помощник человека.

— У вас используется ИИ?

- Конечно, даже если забыть о смартфонах, где он делает практически все, от съемки до оптимизации батареи, мы уже предлагаем операторам искусственный интеллект для управления сетями.

— Вы помогаете исследовать космос?

- Я думаю, в краткосрочной стратегии нашей компании хватит дел на Земле (смеется). Есть два региона, где проживают люди, но нет базового доступа в Интернет. Это экваториальная Африка и наш регион, особенно Центральная Азия, у которой нет выхода к океанскому побережью и поэтому есть трудности с доступом к широкополосному Интернету.

Это ключевой аспект получения дешевого интернета, потому что прокладка кабеля по дну океана — самая эффективная технология, это фундамент Интернета, весь мир связан подводными кабелями. И поэтому страны, у которых есть выход к морю, лучше связаны с миром.

Нереально дорогая реальность

— Виртуальная реальность, какие перспективы?

- Не раньше, чем сети пятого поколения получат широкое коммерческое применение. Там очень серьезные требования по скорости передачи информации на шлем.

Наш математический институт во Франции делал оценку требований к технологии, которая позволит смотреть спортивные мероприятия в VR-шлеме. Камеры по периметру снимают поле, игроков и формируют 3D-полигон, который нужно «доставить» к серверу рядом с человеком в шлеме. Зритель в шлеме крутит головой, а сервер крутит полигон, создает эффект пролета камеры и все другие возможности, которые сейчас реализованы в видеоиграх и стремительно переносятся в телевидение.

Так вот, такая технология должна обеспечить скорость передачи не ниже 10 Гбит/сек на одного зрителя. А время задержки на уровне сервиса, приложения — не более 10 милисекунд. Это значит, что в радио эфире, между шлемом и базовой станцией оператора, допустимое время задержки составит одну милисекунду, чтобы выше, на уровне приложения уложиться в требование задержки 10 милисекунд.

Сети пятого поколения сокращают это время до долей милисекунды. Уровень быстродействия на порядки выше существующих технологий. Это будет революция, но это будет позже. На мой взгляд, пока это еще слишком дорого.

В кратко- и среднесрочной перспективе не вижу применений таких технологий дальше, чем шоурумы. Там — да. Дискотеки, наверное, появятся новые. В рекламе, в коммерции, где нужен вау-эффект …

«В Украине все в порядке, с людьми, деньгами и идеями»

Что еще почитать?

«Умные датчики парковки настолько снижают выбросы, что это уменьшает смертность от онкозаболеваний»

— Что мешает отдать все простые задачи — скажем, парковку — компьютерам?

- Я думаю, что сейчас такие решения очень активно разрабатываются и широкое их распространение вокруг нас — не за горами.

Но есть очень интересный утилитарный аспект промышленного Интернета, так называемое «раскрашивание битов». Вот смотрите. Интернет вещей, он, в принципе, развивается давно. В свое время большое распространение получили датчики на основе GSM-модемов. У одного из шведских операторов таких датчиков было столько же, сколько живых абонентов. И проблему директор этого оператора формулировал так: эти датчики в год приносят столько денег, сколько живые абоненты за два часа. Ну, потому что есть видеопоток, а есть датчик интернета вещей, который передает 120 бит в час.

Заказчики таких сервисов хотят покупать этот трафик по той же цене, что и остальной. Оператору это невыгодно, потому что ему нужно вложиться в технологию, которая обеспечит Интернет вещей. И есть любопытный парадокс. Интернет вещей увеличивает эффективность отраслей. Всего один процент от экономики — это триллионы долларов. То есть, оператор этот рост обеспечивает, но взамен ничего не получает.

В качестве примера можно привести датчик умной парковки. Он передает один бит информации: место занято/место свободно. Чтобы он заработал через сети, оператор должен развернуть эту технологию, а чтобы реализовать эффект такого датчика, нужно интегрировать его с навигатором.

То есть, человек едет в центр города и сразу видит, какие места заняты, какие свободны. Ему не нужно крутиться, не нужно по десять раз объезжать квартал, он просто едет по навигатору к свободному месту.

Ассоциация умных городов ЕС оценила эффект от такой системы. Он заключается в экономии времени, меньшем времени за рулем, меньшем стрессе для водителя. И меньше выбросов СО2. И вот это снижение СО2 оказалось настолько огромным, что приводит к снижению смертности от онкозаболеваний! Представьте, насколько снижаются при этом затраты государства на здравоохранение от одного бита информации.

Как оператору получить часть этого эффекта — вопрос открытый. Пока работает так: я покупаю у него Интернет, за мегабит в секунду плачу столько и столько, втисните мне туда миллион датчиков интернета вещей. Поэтому стоит вопрос о том, как «раскрасить биты». Показать, что вот этот бит — это массовое обслуживание, а вот этот бит — он такой, что у-ух, какой бит. И стоит по-другому.

— Чудо какое-то получается.

- Приведу пример из книги. В одном из африканских государств у реки жил рыбак. В базарный день он ловил рыбу и вез ее на рынок. Иногда все покупали, иногда часть рыбы приходилось выбрасывать.

Когда там появилась мобильная связь — просто связь, не Интернет — он пропал с рынка. Оставил там телефон, а у себя в деревне сделал садок, куда запустил живую рыбу. И стал работать строго по заказам. В итоге рыбачит он меньше, ущерб природе наносит меньше, а заработок выше. Это эффект от того, что у рыбака появился обычный телефон.

А представьте себе все Uber-подобные сервисы, будь-то такси, фермерская продукция или мелкий ремонт… Благодаря таким платформам реализован колоссальный спрос на услуги, который всегда был, но к которым был затруднен доступ. В Китае есть аналог, Didi. В день, когда в магазинах распродажи, этот сервис генерит 20% трафика всего Пекина. Так что это не чудо, а реальность.

IT-Украина

— Как Украина выглядит на мировом рынке IT?

- Позиции Украины очень сильны. В Украине может возникнуть второй Израиль благодаря талантливому и опытному IT-народу. Насколько я знаю, одна киевская компания обеспечивает 10% американского рынка офшорной IT-разработки. Жаль, дорогу там не могут хорошую проложить, едешь как по стиральной доске… (смеется).

Несколько лет назад Microsoft купил у украинского стартапа решение по виртуализации для своих облачных сервисов за 150 млн долларов. Соседи, кстати, не отстают, в Беларуси есть парк высоких технологий, за первое полугодие 200 новых членов, раз в год отгружают в Кремниевую долину по стартапу.

— Где же украинский парк?

- Я понимаю, почему он есть в Беларуси, потому что там административно очень жесткое регулирование в экономике и они, понимая, что инновациям нужен инкубационный период, сделали себе такую тепличку.

Кстати, свой ИТ-парк в Украине тоже есть, это киевский Unit City, где можно бесплатно освоить профессию программиста. А во Львове на десяти гектарах строят еще один, на 14 тысяч рабочих мест. Так что, судя по тому, что здесь без поддержки государства отхватили 10% рынка американского программирования и какие здесь идут проекты, то здесь все в порядке. С людьми, деньгами и идеями.

Что сегодня читают с этим материалом?

Понравилась статья? Что думаете? Расскажите нам
Post Views: 11 984