Как Лу Саломе стала Заратустрой, довела до самоубийства двух человек и подписала с мужем контракт на жизнь без секса — под прицелом писателя Алексея Курилко.

Лу Саломе, любимая женщина Ницше

Саломе: «Самая глубокая любовь начинается не тогда, когда две половинки находят друг друга, но когда одно целое с трепетом узнает себя в другом целом» (Кадр из фильма «Когда Ницше плакал»)

Сила женского влияния

Алексей Курилко Истории

Алексей Курилко

Интересно, как бы отреагировали читатели, если бы им сказали, что ницшеановский герой и проповедник Сверхчеловека Заратустра был не мужчиной, а женщиной? Точнее — больше, чем женщиной. Но и не мужчиной. На самом деле Фридриху Ницше надо было бы называть свой труд «Так говорилА Заратустра». Мне кажется, так было бы честней и правильней — хотя бы потому, что так оно и было. Я всегда говорил, что ницшеанский Заратустра с его проповедями и танцами, дешевым эпатажем и библейским словоблудием не так убедителен, как сам Ницше в других произведениях. А все почему? Потому что реальным прототипом Заратустры, да и ее идейным вдохновителем, повторяю, была женщина. Точнее, Сверхженщина. Звали ее Лу Саломе — белокурая бестия, бесполая Мессалина, роковая женщина, великая муза и распутница и даже Великая русская революция в жизни Ницше. Ее боготворил Рильке, уважал Лев Толстой, Тургенев и Вагнер. С ее именем связывают самоубийство Виктора Тауска и Пауля Ре. А немецкий писатель Курт Вольф справедливо уверял, «что ни одна женщина за последние 150 лет не имела более сильного влияния на страны, говорившие на немецком, чем Лу фон Саломе из Петербурга».

Слава и гениальность

На прошлой неделе мне выпал несчастный случай испытать непередаваемое страдание — прочесть книгу одного литературных дел мастера, коему хватило наглости претендовать на звание писателя. Тиражи его книг раскупаются вмиг. Кажется, он производит их без особых усилий: 3 книги в год, а когда чуть поднатужится — то и все 5! Ему не жалко. А то, что книги не отличаются, и каждая следующая напоминает предыдущую — не беда. У них и названия похожи: «50 великих мужчин», «10 гениев, изменивших историю», «10 поэтов и 12 муз»…

Книга, которая вызвала во мне не то восторг, не то отвращение, называлась примерно так же: «20 гениальных женщин ХХ века». 20 имен. 20 историй. Вернее — топорный пересказ биографий. Никакого анализа, никаких выводов… Сухо, пресно, примитивно, каким-то суконным языком равнодушного политрука, дешевый стиль повествования… Но это все пустое. Меня поразило другое: казалось бы, 20 гениальных женщин, а какой убогий выбор! Мария Складовская-Кюри, Софья Ковалевская, Айн Рэнд — этих имен там нет! Может, Блаватская? Ее влияние сложно оспорить. Может, Цветаева? Тэтчер? Нет! Я не увидел имен действительно гениальных женщин! Там были: Вера Холодная, Мата Хари, Монро, Лиля Брик, Одри Хепберн… Неужели люди не понимают, что эти всем известные женщины и великие гении — не одно и то же? Но более всего меня возмутило отсутствие имени человека, о котором я собираюсь напомнить к ее дню рождения. Те, кто хотел бы прослыть человеком образованным, должны не только иметь элементарное представление о ней, но и, в идеале, помнить, что 12 февраля исполняется 156 лет со дня ее появления на свет.

Любовь к ученице Лу

Лу Саломе

Лу Саломе отличалась непривычным для того времени умом и свободолюбием

Луиза родилась в Санкт-Петербурге и была шестым ребенком в семье и единственной дочерью — все остальные были мальчиками. Так как она была девочкой, да еще и самой младшей, ее статус был невероятно высок. И вся семья — мать, отец и братья относились к ней невероятно заботливо, трепетно и нежно. К тому же, она с детства страдала болезнью легких. Ее опекали, о ней заботились.

Может быть, поэтому она и привыкла в каждом мужчине, который встречался на ее пути, видеть не мужа или любовника, а старшего брата или отца. Ее настоящий отец, Густав фон Саломе, выходец из Франции, сделал блестящую карьеру в России, дослужившись до генерала. Она жила в богатом доме. Ее воспитателями были умные и интеллигентные французы и немцы, хотя она считала себя русской, и с детства была, что называется, окружена мужским вниманием, уважением и почитанием. При этом, живя все время среди мужчин и их интересов, она считала себя неимоверно одинокой.

Поэтому неудивительно, что когда у нее случилась трагедия — умер отец, — она обратилась с письмом к известному голландскому пастору Гендрику Гийо. В письме Луиза писала: «Вам пишет 17-летняя девушка, которая одинока в своей семье и среди своего окружения. Одинока в том смысле, что никто не разделяет ее взглядов и тяги к подлинному знанию. Вероятно, мой способ мышления отделяет меня от большинства девушек моего возраста и круга. Вряд ли есть что-то хуже для девушки, чем отличаться в своих вкусах и взглядах, в том, что мне нравится и не нравится. Не так горько запирать все в себе, потому что иначе сделаешь что-то неприличное, как горько чувствовать себя совсем одинокой, потому что тебе не достает приятных моментов, которыми так легко завоевать всеобщее доверие и любовь».

Гедрик Гийо ответил на письмо одинокой девушки. Они встретились, и он взял шефство над ее воспитанием и образованием. Под его чутким руководством она стала знакомиться и штудировать сочинения Канта, Спинозы, Шопенгауэра. Вероятно, Гийо даже не заметил, как его научные проповеди и беседы постепенно переросли в страсть и любовь к девушке, которой он был старше на целых 20 лет.

Проповедник настолько влюбился, что даже был готов жениться на юной Лу — именно так он, не в состоянии выговорить ее полное имя, называл любимую ученицу. По сути, он стал первой жертвой в длинной череде ее поклонников. Но она не смогла ответить на его чувства взаимностью и была даже несколько шокирована тем влиянием, которое произвела на пастора. Она видела в нем только мудрого учителя, наставника и отца.

Женщина-зеркало

Мне кажется, лучше всего ее охарактеризовал Пол Розен: «Лу несомненно должна была быть со всеми своими мужчинами, ибо только так она могла идентифицироваться с хрупкой частью своей личности, которая была необходима, как основание. Но все мужчины, которых она любила, или любили ее, вынуждены были констатировать в итоге, что Лу никогда ничего не дает от себя. Она зеркально возвращала им их содержание. Она порождала в них необходимость творчества и была их стимулом. Но как личность, она оставалась игроком. Все ее мужчины нуждались в ней, но каждый ее мужчина или любовник в конце концов обнаруживал, что она не поддается, уклоняется от него».

Фильм "когда ницше плакал"

Лу Саломе:"Жизнь и любовь не совпадают, а делают друг другу печальные уступки" (Кадр из фильма «Когда ницше плакал»

Тем более что сама Лу Саломе по праву считала себя цельной натурой, которой не нужна подпорка в виде мужчины, даже если этот мужчина гениален, поскольку и она сама была не менее гениальной личностью.

Дело все в том, что Лу была ярой противницей так называемой «теории половинок», в которой такая магическая и многозначительная притягательность для массового употребления. Саломе была уверена, что самая глубокая любовь начинается не тогда, «когда две половинки находят друг друга, но когда одно целое с трепетом узнает себя в другом целом».
Когда ей едва исполнилось 18, Лу Саломе была вынуждена вместе с матерью покинуть родину и отправиться за границу, так как в то время в России девушки в высшие учебные заведения попасть не могли (в лучшем случае могли быть вольными слушательницами отдельных лекций). Лу поступила на философско-теологического факультет в университете Цюриха. Кроме того она посещала лекции по истории искусства. Учение давалось ей легко, она жадно впитывала в себя всю информацию, казавшуюся ей полезной. При этом она не просто слушала, но и порой вступала с профессорами в прения, часто ставила их в неловкое положение своими неожиданными вопросами или замечаниями.

«Дьявольские силы»

За ней такое поведение наблюдалось и в детстве. К примеру, однажды в 16 лет, когда она по просьбе родителей начала посещать занятия для конфирмантов при евангелическо-реформатской церкви, она стала причиной небольшого скандала. Причина тому — претивший ее натуре суровый догматизм любого вероучения. Пастор Дальтон был по-прусски суров, уверен в себе, бескомпромиссен и педантичен. Его называли «прокураторским» проповедником, побаивались и уважали все, кроме юной Лу. Она вечно пыталась вступить с ним в полемику. Пастор уверял родителей, что за зрелостью духа в Луизе скрыто влияние дьявольских сил.

Как-то, услышав слова пастора, будто «нет такого места, где бы не присутствовал Бог», Лу громко прервала его: «Есть такое место, святой отец! Вас это может огорчить, но когда-нибудь вы сможете в этом убедиться сами!» «И что же это? Ваша грешная душа?» Лу улыбнулась: «Это ад, пастор, царство дьявола». О существовании сатаны Лу узнала от своей кормилицы, русской набожной женщины, и не могла понять, как Господь может терпеть существование дьявола? Только разве если Он Сам санкционировал его существование и деятельность. Но таких размышлений пастор Дальтон не мог терпеть!

В университете Цюриха тоже не все преподаватели терпели поведение и неординарный ум независимой и смелой девицы. Несмотря на хорошую учебу, ее, наверняка бы скоро выгнали, но, на их счастье, горный климат Цюриха не подходил Лу — у нее, напоминаю, были больные легкие. Через полтора года из-за влажности климата она начала кашлять кровью. Какое-то время ей удавалось скрывать от матери свое состояние, но недолго.

Жизнь на троих

Лу Саломе, творчество и жизнь Лу Саломе

Лу Саломе: «В любви лучше отказаться,
чем вяло существовать»

Проучившись всего два года, Лу с матерью переехала в Рим, где и случилось ее знакомство с Ницще и его лучшим (на то время практически единственным) близким другом — Паулем Ре. К тому моменту дружба Ницше и Ре уже имела серьезный стаж — 9 лет. Отшельник Ницше находил в нем своего соратника и честно сознавался, что «изнемогает от досады», когда не имеет возможности «десять раз на дню» обсуждать с Ре «судьбы человечества». Друзья долгое время всерьез обсуждали идею совместного «светского монастыря» — некоего духовного центра, который бы собрал и сблизил лучшие европейские умы. Третьим участником этого сумасшедшего предприятия стала моя героиня.

Место их знакомства с Лу — салон прославленной Мальвиды Амалии фон Мейзенбух. Эта неординарная женщина, писательница, светская львица и философ, была меценаткой и ближайшим другом многих знаменитостей — Гарибальди, Вагнера, Листа, и Фридриха Ницше. Она воспитывала дочь Герцена. В ее салоне Лу Саломе блистала не только красотой и обаянием, но умом и непривычной для женщин того времени независимостью.

Пауль Ре, как и в свое время Гийо, воспылал к Саломе не только духовной страстью. И если прежде считал женитьбу и деторождение философски нерациональным занятием, на сей раз изменил своим принципам и сделал Саломе предложение. Это предложение Пауля Саломе отклонила категорически и бесповоротно, но взамен предложила весьма неординарный альтернативный план: она готова жить с ним в качестве близкого друга, но безо всякого интима. Пауль Ре принял это предложение, надеясь со временем добиться не только духовного слияния с гениальной русской.

Как пишет биограф Саломе: единственным человеком, у которого Лу и Ре вызвали полное одобрение и веселую решимость примкнуть третьим, оказался Ницше, которого Лу покорила при первой же встрече. Это ему принадлежит искреннее признание ее неординарности: «Вот душа, которая будто одним дуновением создала для своего обитания это хрупкое тело».

Любовь Ницше

Слово Ларисе Гашмар: «За долгие месяцы уединенных размышлений Ницше совсем отвык от удовольствия говорить и быть выслушанным. В „молодой русской“ он обнаружил изумительный дар слушать и слышать. Она говорила мало, но ее спокойный взгляд, мягкие уверенные движения, любое произнесенное ею слово не оставляли сомнений в ее восприимчивости и глубине. Ее же потрясла пылкость ницшевской мысли: Лу даже потеряла сон».

Фридрих Ницше, фильм "Когда Ницше плакал"

Лу Саломе: «Чтобы понять до конца весь смысл Ницше, необходимо понять психологию религиозного чувства. Из всех дарований Ницше нет ни одного, который бы глубже и неразрывнее был связан со всем его духовным существом, как его религиозный гений»

Она вдохновляет его на написание новой книги, а он вдохновляет ее на сочинение поэтических шедевров. Например, именно Фридриху Ницще она обязана сочинением: «Кто же, охваченный тобою и чувствуя твой суровый взгляд, Обращенный на себя, мог бежать? Я погибну, если ты завладеешь мною, Я верю, что ты способна только разрушать; Я знаю, ты должна посетить все живущее на земле; Никто не может избегнуть твоего прихода; Жизнь без тебя была бы прекрасной, Но и ты стоишь того, чтобы существовать».

Ницше сам написал музыку на ее слова. Давний поклонник Ницше Петер Гаст даже решил, что и слова этого гимна принадлежат философу, что крайне обрадовало Ницше: «Нет, эти стихи принадлежат не мне. Они производят на меня прямо-таки подавляющее впечатление, и я не могу читать их без слез; в них слышатся звуки голоса, который звучит в моих ушах давно, с самого раннего детства. Стихи эти написала Лу, мой новый друг, о котором вы еще ничего не слыхали; она дочь русского генерала; ей двадцать лет, она резкая как орел, сильная как львица, и при этом очень женственный ребенок… Она поразительно зрела и готова к моему способу мышления… Кроме того, у нее невероятно твердый характер и она точно знает, чего хочет, не спрашивая ничьих советов и не заботясь об общественном мнении».

Скандальное фото

Фото Лу Саломе, Ницше, Ре в повозке

Символ новых отношений. Лу в повозке, запряженной Паулем Ре и Ницще

Эта троица стала неразлучной. Они жили втроем и целые дни проводили в диспутах и философских спорах. Впрочем, какие споры, если все трое были как одно целое и думали обо всем одинаково! Их считали развратниками, бросившими вызов общественным приличиям и порядкам. Но неразлучная троица ни н­а кого не обращала вн­имания: как писал Ницше, «никто… не должен ломать себе голов и сердец над этими вещами, до которых только мы, мы, мы доросли и с которыми справимся, для других они могут лишь остаться опасными фантазиями».

В 1882 году в Люцерне­ они фотографируются ­втроем — идея для фотопортрета принадлежала Ницше: это он до мельчайших деталей продумал композицию скандально известного снимка. Так на фоне знаменитой горы Юнгфрау (что в переводе означает «девственница») стоит тележка, в которую впряжены «смелые умы», а ими управляет, сидя в тележке, Лу Саломе с украше­нным фиалками кнутом в руке.

Это фото возмутило сестру Ницше, Элизабет. Именно она сделала все для того, чтобы рассорить Саломе и Ницше. Посредством сплетен, лжи, угроз и всевозможных интриг в конце концов ей это удалось. Ницше возненавидел свою любовь, как вскоре возненавидел свою необдуманную ненависть к единственной любви в своей жизни. Это и стало последней каплей, после которой хлынул поток его безумия. Лу и Ре какое-то время еще жили вместе. От этого союза родился первый роман Лу — «Борьба за Бога», написанный под псевдонимом Генри Лу. Роман вызвал восторг и ажиотаж во всем мире, и был настолько хорош, что думали, будто его автор — Пауль Ре.

От мировой славы к полному забвению

Лу Саломе с мужем.

Лу Саломе с мужем. Платонический брак порой доходил до драк

Итак, Ницше сошел с ума. Пауль Ре покончил жизнь самоубийством, вероятно не выдержав того, что его независимая Лу приняла предложение сочетаться браком с профессором Фредериком Карлом Андреасом. Бедняга не знал, что Лу вышла замуж из жалости: профессор шантажировал ее угрозами своего суицида. Однажды он вонзил себе в грудь кинжал, а когда его спасли — угрожал повторить.

И тогда Лу выходит замуж с условием не допускать интимной близости. Судя по ее дневникам, Андреас в первые десять лет несколько раз пытался овладеть ею силой. Дело доходило до драки, и однажды супруга едва не задушила мужа, пытаясь отстоять условия их брака. Она уверяла, что супруги должны уважать друг друга и держать свое слово вне зависимости от того, кто из них носит штаны. Свою позицию о сексе Лу высказала в нашумевшей книге «Эротика», где недвусмысленно заявила, что женщина сама вольна распоряжаться, с кем жить, с кем спать, от кого и когда рожать.

Лишь в 36 лет Саломе лишилась девственности, да и то под нажимом известного политика Георга Ледебура, который убедил ее, что она не фригидна, а пока еще не женщина. Так секс вошел в ее жизнь, но всегда имел в ней второстепенное значение. И даже интимная связь с Рильке нисколько не поменяли ее мировоззрение. Зато от этой связи явился роман «Родинка» и его сборник стихов «Часослов».

Лу Саломе и Рильке

Лу Саломе и Рильке — союз двух «пониманий»

Через 20 лет супружества с Андреасом у него появилась дочь от их служанки. Саломе уволила и выгнала служанку, оставила девочку и воспитывала ее как родную. А все рождавшиеся в ней от этой ситуации эмоции она попробует разъяснить с помощью психоанализа, которым увлечется благодаря тому, что ею увлечется Фрейд. Тот стал единственным мужчиной, который держался с ней на равных, не пытался перевести их духовно-интеллектуальную связь в сферу интимности. Но, с другой стороны, ему было уже за 70, а ей — под 50.

Лу бросила литературу и целиком погрузилась в работу с пациентами по методу Фрейда. Добилась больших успехов. К 30-м годам ХХ века ее литературное наследие составляло около 30 томов. Но! Из-за того, что сестра Ницше пользовалась расположением фюрера и всячески охаивала ту, которая, по ее словам, сломала Ницше жизнь, после смерти Саломе в 1937 году нацисты сожгли всю ее библиотеку.

Не пропустите также Корней Чуковский. Злой ребенок и добрый волк

Понравилась статья? Что думаете? Расскажите нам